Анфиса Князева

У ворот великой империи

Восток – дело тонкое. Причем речь идет не о Востоке, где слагали свои вирши Омар Хайям и Рудаки и Саади, где в гаремах жили томные красавицы, а о том Востоке, что лежит прямо у рассветной черты. Что мы знаем о Стране восходящего солнца? Увы, общественному разуму доступно немного: японцы боготворят сакуру, пишут хайку, японские женщины носят кимоно с огромным бантом на спине, подобным гигантской бабочке, в этой стране техника развивается семимильными шагами, хотя ещё пару столетий назад была абсолютно закрытым государством. Иначе говоря, Япония в глазах обывателя – место, овеянное романтическим ореолом, где живут до зубного скрежета утонченные и вежливые люди.

Тем более странно то, что рассказывают нам школьные учебники истории – о японской агрессии, ставшей причиной большого позора России в начале ХХ века Да и фильм «Перл Харбор» не прошел незамеченным. С трудом вяжутся образы восточных почитателей красоты и гармонии с фигурами безжалостных самураев. Быть может, где-то закралась ошибка?...

На самом деле, исторически достоверных романов о русско-японской войне не так уж мало. Их почти и нет – за исключением, пожалуй, книг великого, не побоюсь этого слова, писателя В. Пикуля, для которого историческая достоверность была столь же важна, как и острота сюжета и проработанность характеров. Жизнь и история сама предлагает героев и фабулы, а талантливый писатель талантливо их пересказывает, соединяя все линии в единую фигуру.

Япония для Пикуля была особой темой. О том, что любовь была глубокой и взаимной говорит то, что некоторые романы сразу же после выхода переводились на японский («Три возраста Окини-сан»), а сам писатель получал приглашения посетить эту страну. А ведь, кроме «Трех возрастов Окини-сан», «японской» библиографии принадлежат также романы «Богатство», «Крейсера», «Каторга», «Из тупика» - увы, не столь романтичные, не столь поэтичные, не маскирующие другие стороны характера японской нации.

Излишне впечатлительный читатель, закрыв перечисленные романы, вполне может стать антияпонистом, открыто радующимся, что Японии уже долгое время запрещено обращаться к любым формам милитаризма.

В книгах этих Япония видится как глазами героев, для которых уклад жизни противника, чуден и непонятен – и моряки, и читатели, например, оказываются не на шутку удивленными, увидев, что на досуге японские матросы занимаются вышивкой, так и глазами автора-историка, подмечающего и те мелочи, которые герои в стрессовом состоянии могли и не заметить. Пикуль фиксирует абсурдные мелочи: вот японцы входят в покинутую жителями деревню, но вместо того, чтобы идти дальше, пополнить запасы – что ещё можно ждать от захватчиков? – они предаются кропотливому разрушению. Да, аккуратность имеет и другую сторону: весь уклад жителей Сахалина и Камчатки оказывается в прямом смысле разобран по винтикам – самураи не жалеют времени, чтобы изничтожить всю технику (не долбя её о стену, а разбирая на мельчайшие детали!), убить скотину и домашнюю живность. Стоит ли говорить о человеческих жертвах…Захватив помещения тюрем, самураи оставляют в живых самых отъявленных негодяев и опасных преступников – чтобы в родной стране демонстрировать их, как диковинки, примеры вырождения цивилизации.

«Варвары!» - так и хочет сказать впечатлительный читатель, и даже пикуль – большой поклонник японской цивилизации не ищет слов оправдания своим кумирам. Однако, даже не сдерживая негодование и скорбь, он достигает главного – заставляет почувствовать инаковость этого народа, принципиальную отличность их от европейцев – как во взглядах на жизнь, так ив ценностях.

О «самурайской угрозе» начали говорить ещё в середине 19 века. Эра Мэйдзи открыла миру новую страну, и мнения разделились: кто-то видел экзотическое царство, где воины продолжали пользоваться мечами и луками и одевать в доспехи. Однако находились и те, кто видел в самураях реальную угрозу. В конце концов, луки всегда можно сменить винтовками, а лошадей – броненосцами и крейсерами. Заново открытая Япония стала «лакомым кусочком» для европейских стран – очень удобная пешка для политических игр. Впрочем, ученик оказался смышленым и захотел стать полноценным участником дипломатических игр – дипломатических настолько, насколько позволяло японское мировоззрение. Здесь самое время вспомнить о бусидо.

У многих наивных европейцев самураи ассоциируются с рыцарями, следовательно, должен иметься у них и свой рыцарский кодекс. Кодекс и впрямь имеется, правда, стоит ли сравнивать его с рыцарским?

Главное, что воспитывалось в самурае, - это готовность умереть в любой момент, пусть даже причина не стоит человеческой жизни. Не одобрялось и классическое в нашем понимании благородство – не считалось зазорным напасть первым, используя эффект неожиданности. На благосклонность противника самураю также не стоило рассчитывать. Самурай должен постоянно помнить, что он должен умереть. Вот его главное дело.

Более подробно познакомившись с этой древней философией, прививаемой воинам с самого рождения, иначе начинаешь смотреть на японскую «военщину».

Весьма колоритны в романах Пикуля фигуры адмиралов Того и Камимуры – однако они не кажутся особенным явлением на фоне японского военного сообщества. Воспитанные в рамках кодекса бусидо, позволяющего вероломство и обман, они в глазах своего народа – национальные герои, и им прощаются даже такие непозволительные нашей моралью вещи, как убийство женщин, детей, пленных…

Однако Пикуль – мудрый человек! – не стремится сделать из японцев врагов вселенского масштаба для мира начала 20 века. Он подчеркивает и то, что милитаристские настроения японского общества подхлестывались и ведущими державами мира того времени – Германией, Великобританией… Да и рядовые японцы не выглядят таким уж злодеями. Немало добрых слов сказано в адрес (ну разве можно в этом сомневаться) – японских женщин – очаровательных, таинственных – и японских нянь, самых лучших нянь в мире.

Книги Пикуля ценны тем, что рисуют нацию с максимальной достоверностью, без излишнего очернения, с долей недоумения (чужая душа потемки). Почитать о японцах 19 века стоит и тем, кто навечно очарован ориентальными далями, и тем, для кого Япония видится лишь как производитель вредного аниме, покемонов и в прошлом агрессор. Жители Страны сакуры столь же непонятны, как и сто лет назад, и В. Пикуль – один из немногих авторов, добравшихся до загадочной японской души максимально близко.

Обсуждаем на форуме