Литературно-обозревательный журнал "Избушка"

в которой футгаммеров ждёт неприятный разговор

В фехтовальном зале, расположенном на четвёртом этаже учебного корпуса «Золотого щита», бойко и задорно позвякивали клинки. Мастер Соворд – сухопарый, невероятно высокий мужчина с орлиным профилем и безупречной выправкой – важно, неспешно расхаживал взад-вперёд. Он возвышался над футгаммерами, словно башня, и, казалось, с высоты своего роста подмечал все ошибки учеников. Время от времени посреди боя раздавалось:

– Ну, чего топчешься, как медведь? Рассчитываешь победить, оттоптав противнику ноги? Эль-Венелло, опять неправильно захват делаешь! Куда, куда бок открыл? Тебя бы уже раз десять закололи! Если тебе сейчас такой ротозей попался, это не значит, что тебе и настоящем бою так повезёт!

Потолок в зале поднимался высоко, и гулкое эхо делало голос Соворда ещё звучнее, так что он зачастую перекрывал звон клинков. На стенах красовались ярко выписанные во весь рост рыцари во всевозможных доспехах. Порой чудилось, будто и их скрещенные мечи добавляют свои аккорды в чарующую для мужского уха фехтовальную мелодию.

– Может быть, всё-таки обойдётся? – с надеждой произнёс Келидан, неумело парируя удар Макфайера.

– Что мне нравится в тебе, приятель, так это твоя наивность, – Алан сделал очередной выпад. – Неужели ты всерьёз думаешь, что вчерашнее приключение сойдёт нам с рук?

– Я стараюсь надеяться на лучшее. А ты вечно каркаешь, как ворон.

Замечание получилось весьма меткое – Макфайер с его иссиня-чёрной шевелюрой и острым носом действительно походил на ворона. Келидан тут же поплатился за свои слова лёгким уколом в плечо.

– Прозевал! – воскликнул Алан. – Впустую надеяться на лучшее – глупо, Кэл. Если твои надежды не сбудутся, потом будет больно вдвойне.

– Ну, знаешь! Если бы все рассуждали, как ты, то солдаты шли бы на войну безо всякой надежды на победу и сдавались бы при первой возможности, – палаш Келидана неожиданно метнулся вниз и коснулся бедра Алана. – Прозевал!

– Может, я и не совсем точно выразился. Но на вещи смотрю разумно. У Виппера вполне хватало времени, чтоб пожаловаться на нас Варрону – весь вчерашний вечер и сегодняшнее утро. Ставлю два золотых: нас потащат к нему ещё до конца занятия.

– Не люблю биться об заклад, – поморщился Келидан.

– Ты вообще биться не любишь. Боишься проиграть, да?

– Напротив. Заключить пари значило бы попросту взять у тебя деньги.

Тут дверь в фехтовальный зал распахнулась, и звонкий голос дежурного возвестил:

– Макфайер! Эль-Венелло! К ректору!

– Проиграл, – хладнокровно заметил Алан, опуская палаш.

Друзья вышли из зала, провожаемые взглядами однокурсников. В большинстве сочувствующими – по академии быстро разнеслась новость о том, как «высшим» вчера «задали жару», а также о роли трёх друзей в этой потасовке. Проскальзывали и насмешливые взоры, послышалась пара-тройка ехидных смешков: вот, мол, опять буян Макфайер влип в историю.

– Не отвлекаться, не отвлекаться! – прикрикнул на футгаммеров Соворд. – В бою тоже будете вертеть головой по сторонам, пока её вам не отхватят?

Этажом ниже размещались кафедры первого курса – истории магии и теории магической науки. В коридоре и на лестнице уже царил оживлённый галдёж – у первокурсников семинары заканчивались раньше.

– Эрика не видишь? – спросил Алан.

Келидан покачал головой.

Тотчас же на лестницу с шумной бранью выскочил Эрик Хетрод в сопровождении дежурного первого курса.

– Не наступай мне на пятки! – огрызался Эрик. – До ректората я и без тебя дойду.

– Нечего было от меня удирать… – ворчал дежурный.

– Ну вот, все в сборе, – усмехнулся Алан.

– Фу ты! – облегчённо вздохнул Эрик – Слава богам! Я уж испугался, думал, меня вызвали отдельно от вас.

– С чего? Какая разница, на каком ты курсе? Дров-то вместе наломали.

– А ты, Алан, я смотрю, отлично держишься, – заметил Эрик.

– Просто он смирился с происходящим. Сдался, – вставил Келидан, которому не давал покоя проигранный спор. Он, конечно, понимал: обращать внимание на подобные мелочи ниже его достоинства, но уязвлённое самолюбие всё же напоминало о себе.

– Сам ты сдался. Я приготовился к обороне. Противник не должен чувствовать своего превосходства.

– Ты будто к дуэли готовишься, – заметил эль-Венелло.

– А что, ему не привыкать, – подхватил Эрик. – Помнишь, Кэл, как он Леннока на дуэль вызвал?

Среди всех историй, произошедших с Аланом Макфайером из-за его взрывного характера эта была, пожалуй, самой громкой.

Заместителя декана младших курсов Леннока футгаммеры на дух не переносили. Главным образом по причине его невероятной придирчивости. На занятиях по строевой подготовке он, по выражению Эрика, «гонял» курсантов «как скаковых единорогов» и не успокаивался, пока не добивался, на свой взгляд, идеального результата. Ради достижения благой цели он зачастую не отпускал студентов на другие занятия, что, естественно, не очень-то нравилось остальному преподавательскому составу. Однако сладить с упрямым Ленноком не удавалось даже ректору. По-прежнему простаивали пустые аудитории, нервничали профессора, а из окон, выходящих на плац, доносились резкие выкрики:

– Ещё раз! Хоть все ноги стопчите, будете у меня ходить, пока не научитесь! Солдат должен шагать легко, чётко, чтоб искры от сапогов летели! А вы прётесь, как малуоры на водопой!

Пузатый, толстощёкий силорн сам очень напоминал малуора – грузного, неповоротливого зверя, водящегося в южном Эргодсе. Яйцеобразная голова, поросшая бурой щетиной, широкое красное лицо, мясистый нос картошкой, маленькие, заплывшие жиром глазки только усиливали сходство. «Искры от сапогов» он высекал, вероятно, лишь в далёкой юности. По крайней мере, сейчас, если он выходил в коридоры учебного корпуса, то от его тяжёлой поступи дребезжали стёкла. Что, однако, не мешало ему иной раз неожиданно для всех зайти в аудиторию и с удовольствием понаблюдать, как футгаммеры разом вскакивают с мест и встают перед ним навытяжку.

Оглядев подопечных со всей дотошностью, Леннок обязательно делал кому-либо хотя бы крошечное замечание. Или поднялся позже остальных (пусть даже на миг, на долю мига), или стоишь неровно (правое плечо чуть-чуть выше левого), или с формой что-то не так. А каждое замечание – это внеочередное дежурство, штрафные работы на плацу, или вычет некоторой суммы из стипендии. Последнее пользовалось у Леннока особенным успехом. Порой курсанты, основательно намозолившие ему глаза, после подсчёта всех «минусов» получали жалкие гроши. Могли и вовсе лишиться стипендии на месяц или два. Уж форма, внешний вид, дисциплина – для Леннока святое. И попробуй поспорь. Распекая студентов, он абсолютно не стеснялся в выражениях и нередко покрывал их площадной бранью, а дерзнувших открыть рот впоследствии нещадно срезал на экзаменах. «Я вам на экзаменах покажу, чего вы стоите на самом деле» – любил приговаривать силорн.

Однажды Алан случайно порвал на фехтовании рукав и в перерыве умудрился попасться на глаза бдительному заместителю декана. Тот, не на шутку разбушевавшись, заявил, что Макфайер «ходит, как сын портовой шлюхи». Алан вспылил и кинулся на обидчика с палашом, яростно крича: «Вы мне кровью заплатите за оскорбление! Я вас вызываю!» Если бы на плечах у Алана не повисли остальные курсанты, кто знает, чем обернулись бы для Леннока его необдуманные слова.

Шуму получилось много. Макфайера едва не отчислили, но помогло заступничество мастера Соворда и декана младших курсов Беора. Однако Леннок после этого стал придираться к Алану чаще, чем к другим, и стипендию ему снизил вдвое. Келидан эль-Венелло, регулярно получавший солидную денежную подмогу из дома, старался выручать друга при каждой возможности, несмотря на его возражения. «Кэл, я не нищий, чтобы мне подавали милостыню!» – говорил Макфайер. «Алан, отказываться от дружеской помощи – это не гордость, а глупость, – отвечал Келидан. – При чём тут милостыня? Право, я обижусь, если ты станешь так говорить! Если бы я или Эрик оказались в затруднительном положении, неужели бы ты не помог?» Юный герцог умел убеждать! Спокойный, рассудительный тон, приятный, располагающий к себе голос… Поворчав, Алан уступал, заверяя Кэла, что вернёт всё с первой же стипендии.

Благодаря описанному случаю студенты стали относиться к Макфайеру с гораздо большим уважением. Ещё бы, в кои-то веки нашёлся смельчак, отважившийся показать Ленноку, где раки зимуют! Но сам Алан вспоминать о своём «подвиге» не любил и теперь, после напоминания Эрика, сердито нахмурился.

– За такие слова надо, как жука, к стенке прикалывать, без всякой дуэли, – угрюмо проворчал он.

– Расходился! На экзамене он тебя приколет, – фыркнул Эрик.

– Кто кого ещё…

– Эрик, не лезь, – вмешался Келидан. – Алана после фехтования лучше не трогать. А до экзаменов, господа, нужно ещё дожить… Кстати, как вы думаете, Леннок будет в ректорате?

– Чтобы он пропустил такое удовольствие? Вряд ли, – покачал головой Алан.

– Отлично! – воскликнул Эрик. – Стало быть, силы равны. Трое на трое. Ректор Варрон, декан Беор и Леннок. Зря ты, Алан, палаш не взял. С фехтования ведь идёшь – вот и прихватил бы с собой. Застал бы их врасплох, да нанизал всех разом, как рябчиков на вертел!

– Ну, тут нужно целое копьё, а не меч, – улыбнулся Макфайер. – Леннок один весь палаш займёт! Это не рябчик, а целый индюк!

Футгаммеры расхохотались.

А вот кое-кому было не до смеха.

Друзья ошиблись: усердный Леннок, как всегда, вовсю рыскал по академии, отлавливая нарушителей. Так что декану младших курсов Беору пришлось в одиночку отвечать за приключения своих студентов. В то время, как они находились на занятиях, Беор уже стоял перед ректором Варроном, стараясь вытянуться по стойке «смирно», насколько это ему удавалось при его силорнийском телосложении. Беор был низок ростом, зато широк и коренаст, отчего казался квадратным.

В кабинете стояла невыносимая духота – тяжёлые, плотные рамы почти не открывались. Варрон сидел за столом унылый и размякший, словно придавленный ею. Под потолком устало жужжала муха, терзая слух и без того измученного ректора. Поганцы с кафедры нейтральных амулетов ещё три дня назад утащили к себе освежающий амулет для починки, и где их работа? Дальше обещаний дело не двигается. Засадить бы их сюда, дышать спертым, расплавляющим мозги воздухом и чувствовать, как мокрая рубашка прилипает к телу…

Несколько секунд старый эльф без интереса наблюдал за попытками Беора стать выше, после чего сухо спросил:

– Известно ли вам, милостивый государь, с какой целью я вас вызвал?

– Нет, архимастер, – ответил декан, – неизвестно.

– Стало быть, о вчерашнем дебоше на улице Виде вы не слышали?

– Нет, почему же, слышал. – Беор, стараясь хоть как-то отвлечься от неприятного разговора, рассеянно следил за мухой, которая, видимо, утомившись без толку махать крыльями, опустилась на письменный стол ректора и начала неторопливое путешествие от одного края стола к другому.

– А вам известно, что его зачинщиками являлись трое ваших студентов? Да-да. Двое со второго курса и один с первого. Небезызвестные вам Макфайер, Хетрод и эль-Венелло.

– Опять они… – со вздохом пробормотал Беор и вдруг удивлённо вскинул брови. – Эль-Венелло? Вы сказали «эль-Венелло»? Тысяча дохлых василисков! Ну, Макфайер с Хетродом – куда ни шло, оба баламуты известные, но он… Я его отлично знаю. Прекрасный студент, вежливый, дисциплинированный. Он, конечно, постоянно водится с ними, но чтобы такое…

– Прекратите, Беор, что вы, как мальчик, в самом деле! – Варрон раздражённо махнул рукой. Перепуганная муха возмущённо зажужжала и устремилась ввысь, – От влияния дурной компании никто не защищён. Таких, как этот ваш эль-Венелло – пруд пруди! В академии тихонькие, а за стенами академии вон что вытворяют! Между прочим, по моим сведениям, драку в таверне устроил именно он.

– Да эль-Венелло мухи не обидит! Кто мог сказать вам такую глупость?

– Его превосходительство губернатор Виппер, – веско сказал ректор. – Уж он-то лгать не станет, я полагаю. Вчера после занятий его сын в компании однокурсников отправился в таверну «Белый единорог», где и они встретились с вашей… отчаянной тройкой.

– И тройка во главе с эль-Венелло полезла в драку? – съязвил Беор.

– Именно! Они ещё подмогу позвали, надеялись затеряться среди своих. А? Футгаммеры военно-магической академии, будущее блессегрондской армии! Позор! Перевернули таверну вверх дном, ранили нескольких курсантов Высшей школы, устроили беспорядок на улице и едва не спалили дом! Вот с какими целями мы пускаем в ход клинки и используем магическую энергию! Как вам понравится?

Беор промолчал.

– Вот и его превосходительству не понравилось. Тем более, что после сына, который, к счастью, не пострадал, к нему пришёл жаловаться владелец этого дома. Тогда губернатор вечером вызвал меня к себе и наорал на меня, как старый командир на провинившегося новобранца! И мне, честно говоря, это тоже не понравилось.

– «Не пострадал»… А по мне, так лучше б наоборот, попало бы хоть раз вашему младшему Випперу хорошенько! – закипятился силорн. – Уж он-то соврёт – недорого возьмёт. А так может, и поумнел бы, тысяча косых василисков.

Студенты так за глаза Беора и звали – «Тысяча василисков». На лекциях постоянно посмеивались: «Вот, уже пошёл василисков считать», а после лекции приговаривали, выходя из зала: «Что-то нынче маловато василисков Беор насчитал. Видно, в хорошем настроении».

Ректор стукнул кулаком по столу:

– Попрошу без выражений!

– Да я уверен – как раз он всю кашу и заварил! Вечно там, где он, всплывают всякие распри между Высшей школой и «Золотым щитом»!

– Ах, не напоминайте, Беор! – с досадой отмахнулся Варрон. – об отношениях учеников мне и без вас известно. В самом деле, гнурр знает что… Преподаватели из Высшей школы тянутся к нам косяками, а студенты друг друга на дух не переносят! Я-то обрадовался, когда услышал приказ губернатора. Думал, объединение институтов поможет наконец положить конец этой вражде… Похоже, я ошибался.

Высшая школа боевой магии была одним из первых учебных заведений, основанных в Амвоксе. Долгое время она считалась солидным и уважаемым институтом, но с ростом и развитием столицы потеряла свою прежнюю значительность, превратившись в надоедливую головную боль для городских чиновников. Закрывать старинное учебное заведение с богатой историей всё же пожалели, и губернатор принял решение присоединить его к «Золотому щиту» – любимому детищу покойного Грегора VI, находящемуся в гораздо более выигрышном положении.

Всё дело портили давние раздоры между студентами школы и академии, возникшие неизвестно когда и почему. Процесс объединения продвигался черепашьим шагом, принося лишь хаос и неразбериху в будни «Золотого щита». В студенческом корпусе царил беспорядок, постоянно возникала путаница с расписанием занятий и приходилось менять его по нескольку раз на дню, а некоторые нововведения ректора, например, единую для всех учеников форму, футгаммеры вовсе восприняли в штыки. Как? Лишиться родной униформы с гербом академии и носить то же самое, что и «высшие»?! «Золотые щиты» подняли бунт. Новая форма демонстративно сжигалась прямо на плацу. Варрону потом долго пришлось усмирять развоевавшихся подопечных. Наиболее буйных отчислили в назидание другим. Однако всех не отчислишь и под арест в школьный подвал не посадишь. Вот и объединяй, как хочешь, студентов, которым пресловутое объединение нужно, как химере пятое крыло! Варрон так прямо и сказал губернатору на вчерашнем «свидании». А толку? Лишь подлил масла в огонь. Виппер покраснел, как помидор, разобиделся, раскричался, мол, не твоё дело, кто ты вообще такой, чтобы рассуждать, дан тебе приказ – исполняй… Кому только он выгоден, твой приказ. Тебе одному, сыночка на хорошее место определить…

Тут ещё Беор, словно угадав мысли ректора, добавил:

– Нашли чему радоваться, архимастер! Думаете, Виппер хочет ребят из школы пристроить? Как бы не так! О своём отпрыске старается. Он ведь у нас на вступительных экзаменах прогорел, так папаша до поры до времени поместил его туда. Пока не выпадет случай к нам втиснуть. Вот случай и выпал.

– Ну, это уж не нам с вами решать…– Варрон поморщился. Проблема школы и академии давно стояла ему поперёк горла. Беор, химеры бы его побрали, обладал удивительным талантом сводить разговоры, грозящие ему неприятностями, к больной для ректора теме! Настроение, и так паршивое, вконец испортилось. Сидишь тут без воздуха, как в гробу, а те повесы, из-за которых, собственно, весь сыр-бор разгорелся, и в ус сейчас не дуют! Словно отбываешь наказание вместо них.

– Позовите-ка мне этих… героев, – буркнул Варрон. – Хоть полюбуюсь на них.

Так трое друзей и предстали перед грозными очами ректора. Седой эльф недовольно оглядел возмутителей спокойствия. Никто из них не выказывал страха или смущения. Алан Макфайер хмуро глядел исподлобья, Эрик Хетрод дерзко смотрел ему в глаза, а Келидан эль-Венелло поглядывал на ректора с вежливым интересом, время от времени переводя взор на узкие штандарты, свисающие со стен и железные доспехи, стоящие по углам.

– Хороши! – промолвил наконец Варрон. – Хороши, нечего сказать! Надежда и опора Блессегронда! Гроза неприятелей, дерзнувших обнажить меч против нас! Скажите, господа, вы для чего сюда поступали? А, Макфайер? Ты таким путём рассчитываешь добиться расположения короля и получить место в личной охране Его Величества? Нет, подобными «доблестями», ты, конечно, прославишься, но сомневаюсь, чтобы они приблизили тебя к гвардейскому плащу. А ты, Хетрод? Я смотрю, ты с большим успехом покоряешь столицу! Амвокс содрогнётся перед таким завоевателем! А вы… – красные, воспалённые глаза ректора укоризненно смотрели на Келидана. – Эль-Венелло… уж от вас я никак не ожидал.

Макфайер успел заметить ехидную усмешку, скользнувшую по губам Беора.

– Клянусь честью, – продолжал ректор, всё более горячась, – я не желаю, чтобы мои студенты позорили академию и служили посмешищем для всего города, ввязываясь в различные скверные истории! Его Величество Грегор VI не для того основал «Золотой щит», чтоб его воспитанники дебоширили на улицах и нападали на прохожих!

– Это мы-то нападали?! – взвился Эрик, от возмущения забыв про всяческие приличия. – Да Виппер сам полез!

– Хетрод! – прикрикнул Варрон. – Я тебе слова не давал!

– Но Эрик прав, – вмешался Алан. – Беннет и его компания первыми затеяли ссору с ним и Келиданом. Я как раз подходил к ним и всё видел.

– Допустим, – согласился ректор. – Но драку начали всё-таки вы. Тут уж отпираться бесполезно.

– Да, так оно и есть, мы не отрицаем, – кивнул Келидан, – и всё же, архимастер, позвольте задать вопрос. Разве вы проглотили бы нанесённое вам оскорбление? Я полагаю, вызвали бы обидчика на дуэль и клинком отстояли бы свою честь.

– На дуэли противники обговаривают условия поединка, назначают секундантов, – наставительно сказал Варрон. – А вы что устроили? Даже не понимаете различия между дуэлью и уличным скандалом, а берётесь рассуждать о чести! Да такие, как вы трое, не имеют и тени представления о значении этого слова! Сначала на улицах буянят, а после суют брюхо вперёд, напустив на себя с три воза важности: они дело чести отстаивали, их не тронь!

– Келидан совсем не то хотел сказать, – вступился за друга Эрик.

– А ты помалкивай, Хетрод! – осадил его ректор. – На твоём месте я бы вообще прикусил язык и вёл себя тише воды, ниже травы! Не забывай, что ты бесплатный. Тебе хватит и одного нарушения дисциплины, чтоб вылететь в первую голову!

Эрик задохнулся от негодования.

– Стало быть, Виппер, раз он губернаторский сынок, всегда прав останется? Поэтому вы сегодня вызвали только нас? «Высшие», значит, здесь ни при чём?

Варрон взмахнул руками.

– Хватит! У меня ваши… междоусобицы вот где сидят! – ректор раздражённо хлопнул себя по затылку. – Вас специально объединили, стремясь положить им конец. До каких пор вы будете бросаться на учеников Высшей школы, как дворовые псы?

– Тысяча гнурров, архимастер! – вскипел Алан. – Компания Виппера приставала к Келидану, и он дал сдачи. Так поступил бы любой, у кого хватит духу, конечно. А Беннет, поскольку известный трус, натравил на нас всех своих прихвостней! Уж не их ли следует назвать дворовыми псами? Вы прекрасно понимаете, как всё произошло на самом деле, и, тем не менее, защищаете Виппера! Боитесь, что ли?

Ректор побагровел.

– Макфайер!

– Вот оттого все наши чиновники – сплошь негодяи и мздоимцы! Они с молодых лет привыкают к тому, что могут делать гадости безнаказанно!

– Как ты смеешь разговаривать со мной таким тоном?! – рявкнул Варрон. – Молокосос! Я ветеран двух войн, а ты кто такой? О битве при Ваймете, или сражении с орками на озере Дракона ты только в учебниках читал, да и то, поди-ка, ни гнурра не запомнил! А сколько раз я проливал там кровь! Под градом стрел и огня давил врагов Отечества, когда ты и на свет не появился! Сунуть бы тебя в тот кошмар, ты бы там дня не протянул!

– И что с того? – яростно вскричал Макфайер, окончательно срываясь с узды. – Ради чего вы проливали свою кровь? Чтобы сегодня похваляться перед курсантами? Грош цена тогда вашим отличиям!

Эрик и Келидан удивлённо переглянулись. Беор и тот выпучил глаза, поражаясь нахальству курсанта.

На ректора было страшно смотреть. Седая, растрепавшаяся грива волос придавала ему сходство со львом, налитые кровью глаза, казалось, метали молнии, пунцово-красное лицо словно объяло пламенем.

– Вон!!! – громогласно заревел Варрон, приподнявшись с кресла и упершись руками в стол. Футгаммеров из кабинета как ветром сдуло. Вслед за ними поспешно выкатился Беор.

– Вы что же, ребятки, совсем с ума спятили, тысяча сумасшедших василисков? – зашептал он, опасливо косясь на дверь кабинета, за которой продолжал бушевать Варрон:

– Каковы наглецы! Ну, я вам ещё такого пропишу – до конца дней не забудете!

– Вам учиться надоело?

– А чего он… – заявил Эрик и совершенно по-детски шмыгнул носом. – «Бесплатный, бесплатный»… Нашёл чем попрекать! Вот ты, Кэл: тебя разве из-за одного титула приняли?

Келидан смущённо промолчал.

– Всё ему Алан правильно сказал!

– Просто терпеть не могу подобные речи, – проворчал Макфайер. – «Я такой, я сякой, столько подвигов насовершал»… Тьфу!

– Да вы тоже хороши, в самом деле! – засердился Беор. – Варрон же вас только для порядка пожурить хотел! Уж я-то его знаю – он ведь, честно говоря, сам доволен, что вы Беннету хвост прищемили. А то ишь ты! Что папаша у него губернатор, так и нос дерёт вверх! Будто управы на него не найдётся… – тут декан доверительно понизил голос – Просто на Варрона вчера старший Виппер ножками потопал из-за ваших фокусов, вот он нынче и злой как гнурр.

– И решил, чтоб отвести душу, так же потопать ножками на нас, – понимающе кивнул Алан.

– Поумерил бы ты свою прыть, Макфайер! – не выдержал Беор. – Ну, постояли б смирненько минут пять, послушали бы его да ушли с миром! Что, кусок бы от вас отвалился? Нет, непременно нужно лезть на скандал! А чего вы добились? Только разворошили муравейник на свою голову! С Варроном шутки плохи, его лучше не злить. Так бы отделались выговором, ну, на худой конец, в подвале на «штрафе» бы посидели… А теперь, боюсь, в самом деле вылетите. И я ничего не смогу сделать. Тебя-то он, возможно, и оставит, – обратился он к Келидану, – не захочет ронять авторитет академии. Исключать иностранного студента, сына герцога? Побоится. Да и связываться с твоим отцом ему будет неохота. А вот вы вдвоём… – декан огорчённо покачал головой, глядя на Алана и Эрика.

– Мастер Беор, – твёрдо сказал Келидан, – неужели вы полагаете, что я останусь здесь, если выгонят моих друзей?

Ну, как с такими разговаривать? Мальчишки – они и есть мальчишки. Вздорные, своенравные. А гонору-то, гонору!

– Ох, и упрямые же вы, тысяча копчёных василисков! – воскликнул декан. – Право, все втроём стоите друг друга! Другие бы сейчас думали, как себе помочь, а вы...

– Думать поздно. Надо действовать, – изрёк Макфайер.

– Уже надействовали! Хватит! – решительно сказал Беор. – Сидите уж лучше тихо и не высовывайтесь. Пускай Варрон малость поостынет, а там уж я попробую снова с ним поговорить. Ваше счастье, что ректору пока не до вас. Он так, сгоряча, погрозился, на самом деле у него сейчас хлопот полон рот, в первую очередь с этими играми…

– С какими играми? – спросил Алан.

– Вы что, не знаете? – изумился Беор. – Да у нас все уже на голове стоят! Надо вот интересоваться происходящим в академии, а не на улицах бузить! Разве вы не слышали, что верховный маг Номес собирается женить нашего принца Элиота?

– Ну а при чём здесь это? – пожал плечами Эрик.

– А при том! Невеста наследника, её высочество принцесса Виктория не сегодня-завтра приезжает из Балении. И городские власти постановили в честь её приезда устроить игры, участвовать в которых должны все учебные заведения Амвокса. Варрон сам не свой: пора предъявлять команду от «Золотого щита», а у нас ещё малуор не валялся.

– И какие предстоят состязания? – живо спросил Макфайер.

– Игры состоят из трёх турниров – фехтование, стрельба из лука и гонки на колесницах.

– Футгаммеры! – вскричал Алан. – Ведь это наш шанс!

– Какой шанс, ты о чём? – не понял Келидан. – Ты что, хочешь…

– Вот именно! – подхватил Эрик. – Разделаем всех на играх под орех, а победителей не судят! Ведь как складывается, одно к одному: Алан у нас прирождённый фехтовальщик, Кэл стреляет как Линкслип, ну а я… В Виллдоке я всю жизнь возился с лошадьми, так что поводья в руках удержать сумею!

Келидан порозовел. Сравнение с легендарным учеником богини охоты Линкс ему очень польстило.

– Скажешь тоже… – сконфуженно пробормотал он.

– Не скромничай, Кэл, не скромничай! Кто на последнем зачёте по стрельбе девять мишеней из десяти в самый центр приговорил? Сам же хвастался!

– И вовсе я не хвастался, я так, просто…

– Мастер Беор, у вас есть команда! – торжественно провозгласил Макфайер.

– Погоди, Алан, – остановил его эль-Венелло. – Ведь мы можем и не победить.

– А вот за такие слова, Кэл, можно и по уху схлопотать! – сердито заявил Эрик. – Что значит «не победить»? За чем же ещё мы туда отправимся, как не за победой?

– Тем не менее, что нам это даст? Ректор тысячу раз успеет состряпать приказ о нашем отчислении, – не сдавался Келидан.

– В том-то и штука! – подмигнул Алан. – Главное – не дать ему знать о нашем участии в играх. Пускай пишет свои приказы, сколько влезет! После нашей победы он их собственноручно разорвёт в клочья.

– Что верно, то верно! – кивнул Беор. – Варрон скорее удавится, чем уступит кому-либо победу на столь значительных соревнованиях… Эх, гнурр с вами, тысяча бесхвостых василисков! Поморочу ему голову насчёт команды. Только уж и вы, ребятки, меня не подведите! На ваших плечах будет лежать забота о чести академии, а не только о собственном брюхе.

– Вернёмся с победой, или вовсе не вернёмся! – звонко выкрикнул Эрик.

– Мастер, а Высшая школа тоже участвует в играх? – поинтересовался Алан. – И как – отдельно, или в составе с нами?

– Высшая школа будет участвовать отдельно, – ответил декан. – Ведь объединение пока не завершилось.

– Ну, тогда мы точно победим! – уверенно произнёс Хетрод. – «Высшим» спускать нельзя!

– Опять за своё, – вздохнул Беор. – Ладно, ступайте на занятия. Идите прочь с глаз моих, пока я не передумал!

Дважды просить футгаммеров не требовалось. Как раз стали распахиваться двери аудиторий, великодушно отпуская истомлённых учёбой курсантов на волю. Тишина, висевшая в коридоре, съёжилась, отступая перед весело гомонящим потоком. Друзья нырнули в толпу.

– Что ж, могло быть и хуже, – подвёл итог Макфайер. – Ловко выпутались, господа!

– Ничего не ловко, – отозвался Келидан. – Что может быть хуже неизвестности? Мы по-прежнему зависим от судьбы.

– Не скажи, – возразил Эрик. – Теперь всё зависит не от судьбы, а от нас самих. И вообще – судьба одна, нас трое. Выстоим! Чего ты разворчался?

– Учусь у Алана. Он мне посоветовал не надеяться на лучшее.

– Макфайер, ты зачем Кэла всякой дряни учишь?

– Не обращай внимания, – Алан махнул рукой. – Он мне два золотых проспорил, потому и дуется.

– А-а, – протянул Эрик, – тогда понятно.

– Ты куда? – окликнул Макфайера Келидан, увидев, что тот направился вверх по лестнице.

– Я догоню! – крикнул в ответ Алан. – У меня ещё осталось одно дело.

Он поднялся на пятый этаж, где располагались кафедры магии стихий и боевых амулетов. Сейчас там вовсю маячили лиловые плащи студентов Высшей школы. Алан осторожно выглянул в коридор, ища серебряную шевелюру Беннета Виппера.

Ага, вот он…

Макфайер отскочил назад и спрятался в углу. Через несколько мгновений Виппер переступил порог и тотчас оказался в руках Алана. Курсант схватил губернаторского отпрыска за шиворот, резко развернул и прижал к стене:

– Слушай, ты…

– А ну пусти, ублюдок! – зашипел Виппер, извиваясь, как червяк на крючке.

– Молчи и не дёргайся, – отрезал Алан.

– Я сейчас наших позову!

– Зови. Пока будешь звать, я тебя так в стенку вколочу, что вся твоя свора не сумеет вытащить.

– Не пугай, не из пугливых, – процедил Виппер, с ненавистью глядя на Макфайера своими змеиными глазами. – Мало тебе от Варрона перепало? Ещё хочешь? Мне достаточно слово сказать, чтоб тебя отсюда вышвырнули.

– Нет, это, видно, тебе вчера мало досталось. Заткнись и слушай. Ты в сундук Келидана лазил? Лазил, по физиономии вижу, что вы с Буффо там похозяйничали. Ну так вот: я не знаю, что вы вычитали у Кэла, но если ты или кто-либо другой из твоей шайки откроет рот…

– Не знаешь? – гадливо прищурился Виппер. – А ты сам у него поспрашивай. Он тебе много интересного расскажет.

– Я ничего не знаю и знать не хочу. Но, повторяю, если распустишь язык, я тебе сам его вырежу и скормлю уличным псам. Понял? Ты, Беннет, меня знаешь. Я слов на ветер не бросаю.

Алан с презрением оттолкнул Виппера и отправился вниз, вслед за друзьями. Беннет смерил уходящего врага ядовитым взглядом и, проворчав сквозь зубы какую-то угрозу, скрылся.