Владислав Русанов
Характеры
РОЛАНД
На этот раз удар опять пришелся в щит,
А сарацин упал. Что ж, повезло.
Еще полдня, всем нехристям назло,
Продержимся, а там Господь простит.
Держись, Тюрпен! Спокойней, Оливье.
Рази врага сильней, мой Дюрандаль!
Пускай они запомнят Ронсеваль
И бой на окровавленной земле.
Какой предательский удар! Мой конь
Уже убит, враги бегут сюда.
Но руки-ноги целы, не беда.
И в сердце не погас еще огонь.
Мой щит разбит и сам валюсь я с ног.
Из правого бедра струится кровь.
Но меч взлетает к небу вновь и вновь
И нет нужды трубить в заветный рог.
Уже архиепископ на земле…
Удар по шлему - вновь я уцелел.
Я строю вал из сарацинских тел.
О Боже, рухнул мертвым Оливье!
Теперь пора - я в Олифант трублю
И горстка воинов вокруг меня.
Мы продержались до исхода дня
И верность подтвердили королю.
Вот снова сарацин волна на нас.
В крови купайся, славный Дюрандаль!
Сдержал я клятву - жизнь теперь не жаль.
И я спокойно встречу свой последний час.
Разбит наплечник. Негодяй кузнец!
Кровь льет ручьем. кружится голова…
Еще удар отбит едва-едва…
Еще удар… В глазах земля… Конец…
ИИСУС НА ГОЛГОФЕ
Боже правый, яви свое чудо!
Вот он я пред тобой, не ропщу.
Я прощаю Пилата, Иуду,
Каиафу пред смертью прощу.
Но за что вы так жестоки, лиходеи?
Я всего лишь слабый человек.
Я хотел народу Иудеи
Кроху счастья подарить навек…
Отпустите меня, люди, отпустите!
Вы в своем уме? Я вам не делал зла!
Но ладони гвоздями пробиты
И сгущается смертная мгла…
Где вы, где , ученики и братья?
Вы теперь оставили меня.
Вас прощаю, как учил прощать я
В этот миг мучительного дня.
Нет не смерть меня страшит, поверьте.
Даже здесь я не боюсь ее.
Душит страх, сильнее страха смерти -
Вдруг умрет учение мое.
Отпустите меня, люди, отпустите!
Вы в своем уме? Я вам не делал зла!
Но ладони гвоздями пробиты
И сгущается смертная мгла…
Я пытался этот мир жестокий
Хоть чуть-чуть добром преодолеть
И перед толпою одинокий
На кресте теперь приемлю смерть.
Ныне даже чудо не поможет -
Чую жар загробного огня…
Боже правый, милосердный Боже,
Ну зачем оставил ты меня?
Отпустите меня, люди, отпустите!
Вы в своем уме? Я вам не делал зла!
Но ладони гвоздями пробиты
И сгущается смертная мгла…
РЫЦАРЬ-НЕСЧАСТБЕ
Опять, опять, опять я побежден.
Мой конь косит с небес зрачком лиловым.
И снова шлет поклон балкону он.
Поклоны шлет мой победитель новый.
Темно, темно, темно, темно в глазах.
И кровь соленая щекочет губы.
Пускай я весь в крови, но не в слезах.
И снова на турнир сзывают трубы.
Зачем, зачем, зачем мне этот ад -
Удар копья встречать избитой грудью?
Но ставки сделаны и нет пути назад.
Пусть труд безумца люди не осудят.
Опять, опять, опять, опять в седло.
Удары жизни будут пусть жестоки,
Стремлюсь всегда вперед судьбе назло.
Опять вперед без страха и упрека.
ДАНИЛЫЧ
"Пироги с зайчатиной! Кому пироги?
Отдаю недорого - всего две деньги!"
Но торговец уличный, лихостью горя,
Верным стал товарищем русского царя.
Выделяясь удалью среди удальцов,
Вострой саблей срезывал головы стрельцов.
"Эй, длиннобородые! Шею береги!
Пироги с зайчатиной? Вот вам пироги!"
Он с Петром на Балтике шведа воевал.
Там поручик Меншиков генералом стал.
"Уходи с дороги иль растопчем в прах!
Что нам Левенгаупт, что нам Шлиппенбах!"
Ухарь был отчаянный Сашка-генерал.
Города и армии он на шпагу брал.
"Салом пятки смазывай, пошустрей беги!
Пироги с зайчатиной? Вот вам пироги!"
Стал светлейшим князем парень со двора.
Первым в государстве опосля Петра.
Древние фамилии Сашке челом бьют,
Денег у Данилыча куры не клюют.
"Щуришься, боярин… Власть не люба, чай?"
Разговор короткий - в ухо получай.
Александр Данилович встал не с той ноги:
"Пироги с зайчатиной? Вот вам пироги!"
Да не долго Меншиков гоголем ходил.
Умер Алексеевич. В бозе опочил.
Коль попал в опалу - доля не легка.
Не простить боярам царского дружка.
"Больно ты зазнался, выскочка-холоп!"
Приговор короткий, точно пуля в лоб.
В Березов далекий выслали враги…
"Пироги с зайчатиной… Где ж вы пироги?"
СЭР УОЛТЕР РЕЙЛИ
Морская валкая походка,
Поверх голов упрямый взгляд.
Остроконечная бородка,
Волос каштановая прядь.
Стремясь найти к незримой цели
Пути, судьбе наперекор,
Жизнь не щадил сэр Уолтер Рейли:
Моряк, боец, поэт, бретер.
"Ах, он доплыл до Ориноко,.."-
Воркуют дамы на балах.
Когда б вы знали, как жестоко
Ему подрежут два крыла.
"Пожалуй, слишком много прыти,.."-
Ворчат почтенные мужи.
А он шагал по тонкой нити
Над океаном подлой лжи.
"Нет! Он найдет нам Эльдорадо!"-
Кричат безусые юнцы.
Когда б вы знали, что в награду
За риск получат храбрецы.
За беспокойные скитанья -
Презренье, нищету, позор.
За все благие начинанья
Наградой - плаха и топор.
ПОЛЬ РЕВИР
Рукою за повод, в стремя ногой,
Легко от земли оттолкнувшись другой,
Привычно тело вскину в седло
И время в ритме другом пошло.
С высот на дорогу светит Луна,
С моря тумана идет пелена,
А над полями ночными летит
Мерный тупой перестук копыт.
Слушайте фермы и города:
Лунною ночью спешит к вам беда!
Бриз, налетая, в ушах засвистит,
В лунном сияньи буланый летит.
Корпус вперед, упор в стремена -
Нет ничего, лишь дорога одна.
Пот проступает на конских боках,
Кожаный повод мокреет в руках…
Наша свобода на битву зовет!
Давай же, буланый, быстрее вперед!
Слушайте, люди! Слушай, народ!
Лунною ночью опасность идет.
Пену роняет буланый со рта,
Гулом ответили доски моста.
Повод отдал и пришпорил сильней.
Давай же, родимый, скачи веселей!
Кровь налит фиолетовый глаз -
Спит городок в полуночный час…
Люди, вставайте! Хватит дремать!
И по проселку копыта опять
Злой и тревожный ведут перестук.
Розовой пеной покрылся мундштук,
Алые капли слетают с боков -
Последние мили пройти нелегко.
Конь из буланого стал вороным,
Но загорелись в окошках огни.
Прежде, чем в небе поднялся восход,
Взявшись за ружья, поднялся народ
На правое дело от мирных квартир,
Где проскакал этой ночью Ревир.