Мало в литературе 18 века мистических историй, не затерявшихся среди себе подобных. Что уж говорить, мистики в готических романах того периода ничуть не меньше, чем дидактики. Не так уж страшны привидения, вздыхающие портреты и прочая атрибутика романа ужасов. Что же позволило "Легенде о Сонной Лощине" выделиться и запомниться?
    Ещё в 1949 году Дисней снял замечательный мультфильм по мотивам рассказа. Посмотреть сие творение приятно и сейчас - если вы любит диснеевские проекты и их характерный юмор. Создатели сделали упор на юмористический аспект "Легенды…": Икабод, как и ожидалось, долговяз и некрасив, Катрина - пышноформая красавица, заслуженно носящая титул "первой девицы на деревне".
    Однако такой благодатный материал не мог пропасть втуне, и рассказ Ирвинга взял за основу фильма Тим Бертон. Впрочем, от "Легенды…" остались только "рожки да ножки" - имена да названия.
    Бертон не тот режиссер, чтобы послушно копировать чье-то произведение (причем, скажем, положив руку на сердце, не слишком-то и занимательное). Если предположить, что Ирвинг писал пародию на готический роман, грех не воспользоваться материалом и не снять настоящий готический ужастик.
    Фильмы Бертона - это, прежде всего, картинка. Если уж говорить начистоту, то ничего принципиально нового в сюжетах его фильмов не увидишь. Впрочем, такой же волшебный визуальный ряд тоже нигде больше не узришь. И именно на антураж сделан акцент в экранизации "Легенды о Сонной Лощине" Ирвинга.
    Первым наперво режиссер отказался от жанризации ("Легенда"), оставив фильму короткое, но емкое название - "Сонная лощина" - а уже после этого взялся за текст. Формально фабула осталась прежней: адвокат-паталогоанатом (простой учитель, видимо, показался чересчур банален) Крейн приезжает в небольшое поселение, где становится свидетелем таинственных событий, влюбляется в дочку богатого голландца et cetera. Однако узнать в этой картине новеллу Ирвинга трудно.

    Who is who
    Первым сравнительной характеристики удостоился, конечно, же достопочтенный Икабод Крейн. Может ли Джонни Депп быть смешным? Может, отчего же нет… Но только не в этом случае Икабод Крейн последнего разлива трагичен, умен и ни капельки не труслив (тем более что "наша служба и опасна, и трудна"). Это бледный юноша привлекательной наружности бедного Вертера и интеллекта Шерлока Холмса. Куда его долговязому тезке до него! В таких условиях благосклонность прекрасной Катрины уже не выглядит розыгрышем, как в первоисточнике. Катрина, впрочем, тоже достойна нескольких слов. Румяная, полная жизни девушка в исполнении Кристины Риччи превратилась в достойную спутницу Крейна-Деппа. Субтильность Кристины как ничто иное соответствует мрачной атмосфере фильма.
    Катрина Ван Тассел оказывается в центре событий. Она загадочна и владеет секретами колдовства - словом, чем невинней на вид, тем подозрительнее.
    Но, как известно, минус на минус дает плюс, и парочка, преодолевая препятствия в виде оригинального сюжета, расправляется со всеми врагами, раскрывает тайны и находит утешение в объятиях друг друга.

    Всадник без головы и другие
    Было бы преступлением оставить без внимания легенду о всаднике без головы. Конечно, за все время существования она перешла в раздел детских страшилок, но зримый эффект в данном случае сильнее словесного. Если для Ирвинга это всего лишь одна из множества классических историй, то Бертон постарался выжать из этого максимум возможного. Из обычного привидения Всадник превращается в инфернальное существо. Сила у него исполинская, спастись можно только в церкви. Для полного комплекта в фильм введена семейка ведьм. Одна из них - традиционная - живет в хижине лесу, ведет нехристианский образ жизни и хранит специфические артефакты - персонаж колоритный и вписывающийся в колорит фильма, но невозможный в пуританской Америке 18 века.

    Словом, Сонная Лощина может гордиться - её прославили, и прославили неоднократно и по-разному. "Сонная лощина" Бертона имеет с "Легендой о Сонной Лощине" Ирвинга столько же общего, сколько последняя имеет с готическим романом.
Рассказ Ирвинга - это насмешка, самоирония. Учитывая обилие суеверий и страшных историй, писатель вполне мог себе это позволить. Современный читатель вряд ли оценит такой ход по достоинству, хотя текст, несомненно, достоин прочтения хотя бы ради того, чтобы оценить превосходный стиль и едкий юмор.
    Произведение Бертона - это, несмотря на особый статус режиссера, - дань голливудской традиции, в котором мистические детективы всегда пользовались успехом. Используя набор штампов (популярный мифологический образ, колоритная местность, мачеха-ведьма и т.д.), он слепил из них качественный запоминающийся продукт - имеющий мало общего с оригиналом, но служащий великолепным образцом для себе подобных.

Обсуждаем на форуме.