Литературно-обозревательный журнал "Избушка"

Любой мало-мальски опытный читатель знает, что без мифологии литература существовала бы в совершенно ином, нежели сейчас, виде либо не существовала бы вовсе. И именно поэтому практически в любом произведении можно найти отголоски древнего творчества. За основу чаще всего берется мифология древних греков как, очевидно, самых воспитанных и изобретательных из всех европейских народов. Те, кто претендуют на оригинальность, обращают свое внимание на восток, в Долину Нила или Междуречья. Особую нишу среди вспомогательных источников для написания книг занимают сказания кельтов, скандинавов, германцев. По умолчанию, эти мифологические системы служат делу создания эпического фэнтези. Объяснение этому найти нетрудно – в отличие от южных собратьев, кельты и скандинавы выделялись более неуемным и крововожадным нравом. Там, где греки печально или игриво повествуют об умыкании девицы, кельты сочиняют трагедию, где «все умерли», а уж про военизированность скандинавов и говорить не приходится.

Поэтому и может, на первый взгляд, вызвать недоумение выбор персонажей именно древнегерманского эпоса на роль действующих лиц очередного романа эрудитки Марии Елиферовой. Писательница зарекомендовала себя как автор интеллектуальной прозы романом «Смерть автора» о графе Дракуле, а второе произведение – «Страшная Эдда» - стало объектом горячей полемики. Одни критики утверждают, что это новое лицо современной «умной» фэнтези, выход из пресловутого кризиса фантастики,. Заметим, что и автор в предисловии, да и повествователь отчаянно открещиваются от принадлежности к «низкому» жанру. Другие восторженно именуют роман свежим образцом постмодернизма. И правда, литературная игра прослеживается в каждом слове.

Во-первых, герои древнего эпоса оказываются не Героями, а вполне простыми людьми с вполне земными проблемами. Наконец-то поклонники Сигурда и Брунгильды, Гуннара, Атли, Гудрун ну и Одинас прочими асами имеют возможность посмотреть на них сквозь призму так называемых межличностных отношений. Как оказалось, они умеют и обижаться, и прощать, и мотивация их поступков самая что ни на есть бытовая, а страхи самые распространенные.

Во-вторых, автор не только пересказывает известные эпизоды «Эдды» (скажем, историю любовного треугольника Брюнхильда – Сигурд - Гудрун), но и уделяет внимание тому, что остается «за кадром», именно – жизни в Асгарде.

Этого ли хотела добиться автор, но картины жизни в царстве Одина вышли умиротворяющими: волшебное молоко льется рекой, старые враги братаются, любовь торжествует. Хотя и тут не без подвоха – внезапно пророчествует белка Рататоск - Рагнарек откладывается, поскольку в богов больше не верят – им приходится влачить существование призраков. Признаться, авторское решение разочаровало: мотив забвения богов изрядно поистрепан, хотя сводит нити повествования воедино.

К счастью, в мире существуют филологи, для которых мифологические герои что братья родные, и именно им Один с дружиной обязан настоящим существованием. Олег Мартышкин – герой второго сюжета романа – стопроцентный литературовед, зациклившийся на своем исследовании и попытках убедить читателей, что вот именно его-то рассказ и есть истина. Не хочется думать, что именно литературный фанатизм стал причиной подарка в виде свалившегося ему на голову Сигурда с компанией.

Книга оставляет двоякое впечатление: с одной стороны, попытка рассказать о великом простым языком, конечно, удалась – героям действительно сопереживаешь. С другой же стороны, обилие сюжетных и стилистических штампов не позволяет автору рецензии назвать этот роман «филологическим шедевром» или «новым словом в фэнтези». Однако если принять на веру, что это форма изысканной литературной игры, книга определенно заслуживает высокой оценки и времени, потраченного на её чтение.

Нил Гейман. История с кладбищем

АСТ, Астрель, 2009. 320 с.

Нил Гейман давно зарекомендовал себя как автор-универсал. В его творческой копилке и острые «Американские боги», и фэнтезийная «Звездная пыль», и мрачная сказка о Коралине, а теперь преданных поклонников радует новинка – «История с кладбищем».

Роман представляет собой 9 историй, объединенных сквозными героями. Каждая из них касается какого-то одного периода жизни героя, что позволяет говорить о геймановском произведении как о «романе взросления».

Книгу уже окрестили «готическим «Маугли», тем более что и авторское предисловие открыто признает ориентацию на Киплинга.

Сюжет и впрямь не нов: младенец, чья семья была зверски убита, становится «сыном полка», но не волков или другой дикой, но не лишенной родительского инстинкта живности, а… обитателей кладбища. Не слишком живых, как нетрудно догадаться.

И мальчик, принятый призраками и нареченный Никто Иничей, подобно Маугли, полностью ассимилируется с прочими обитателями погоста, воспринимает их повадки и привычки. Его приемные родители – почтенная супружеская чета, покойная уже не одно столетие, а в его учителях – вампир и оборотень. Даже с ведьмой он находит общий язык, завоевывая её своей добротой и непосредственностью.

В сущности, жизнь Ника – жизнь обычного ребенка. Он учится – впрочем, не только чтению и письму, но и искусству ходить сквозь стены и растворяться в воздухе, влюбляться – первые свидания проходят среди могильных плит, ввязывается в авантюры – совершает не одну вылазку в древний кельтский курган. Да и друзья и воспитатели не воспринимаются как сверхъестественные существа. Это не герои готического романа, но и не кишащие червями полусгнившие трупы. Даже 2000-летний призрак римского военоначальника выглядит молодцом. Картины, нарисованные Гейманом, отчасти напоминают фильмы Бертона – гротескные и обыденные одновременно. При всей необычности пейзажа, при всей собственной неординарности герои остаются людьми, а не диковинками авторского воображения – и это делает книгу интересной не только любителям мистики и могильной тематики, но и ценителям качественной, глубокой литературы.