|
Юлия Каплун Хрустальный крест Глава вторая За оградой, обсаженной высокими старыми липами, стоял нарядный домик под затейливой черепичной крышей с башенками над слуховыми оконцами. Виконт направил коня к воротам и, наклонившись с седла, громко постучался в добротные, обшитые железом створы. Спустя несколько минут из калитки, проделанной в стене рядом с воротами, показалась молодая девушка. - Эй, ты! – окликнул её Марейль, принявший девушку за здешнюю служанку или батрачку. - Отопри нам ворота и извести о нашем приезде свою хозяйку. Девушка, не проронив ни слова, поклонилась виконту со словами: - Приветствую вас, эн Берар. Вы долго не посещали меня, и я рада вновь видеть вас в Гиро. Марейль вспыхнул от негодования и оттеснил девушку своей лошадью к стене, говоря: - Как ты смеешь первая говорить с благородным рыцарем, мужичка? Отчего не исполняешь поручения? Девушка оглянулась на него через плечо – Марейлю показалось, что в её глазах засветилась едкая насмешка. Виконт спешился и сердечно обнял девушку. Марейль побледнел. - Как ты жила здесь без меня, Эме? – приветливо говорил виконт, ласково гладя её по светлым волосам и с нежной улыбкой заглядывая ей в глаза. – Всё ли у тебя было хорошо и исправно? - Вашими милостями, мой добрый эн, я не терплю никакой нужды. - Братец! – позвал Марейля виконт. Тот неохотно спрыгнул на землю и приблизился к стоявшим рядом старшему брату и девушке. Виконт назвал его: - Это мой брат, эн Марейль из рода д’Альверньи. Люби его, как меня, Эме, – он плоть от плоти моей, половина моей души. Девушка молча поклонилась. Марейль отвернулся, высоко и горделиво вздернув подбородок, проворчав что-то про себя. - А это, Марейль, моя милая, славная Эме – владелица поместья Гиро. Ну, взгляни же не неё, не будь неучтивым! Марейль смерил Эме холодным и отнюдь не почтительным взглядом. Девушка, словно назло ему, ещё и подлила масла в бушующий огонь и положила тонкую руку на плечо виконта. - Брат мой, вы обманули меня, - гневно произнес Марейль. – Вы прячете здесь ото всех свою любовницу. Посмотрите сами, по вашим словам, ей должно быть тридцать лет или около того – а ей всего… - Я не знаю, сколько мне лет, - спокойно перебила его Эме. – Мне всегда было столько, сколько сейчас – сколько мне на вид. Ваш брат ездит сюда, ко мне, уже десять лет. - Молчи, девка! Тебе не позволяли говорить! – Марейль занес руку для удара, но Эме только пожала плечами – виконт был немного проворнее своего младшего брата и успел перехватить его руку, вывернув её при этом так, что затрещала кость, а Марейль от боли отпрянул и качнулся назад. - Я безнадежно избаловал его, - обратился к Эме виконт, не выпуская руку Марейля, который уже не вырывался, а только тихонько поскуливал сквозь стиснутые зубы, прося пощады и милосердия. – Он мой единственный близкий родич. Он ещё очень юн, и я слишком потакаю ему в его желаниях. - Запомни, Марейль, - внезапно сменил он собеседника, - что мы приехали просить у неё помощи. Я не знаю больше никого, кто смог бы что-либо сделать для нас в этой беде. Нужно изловить оборотня, который бесчинствует в нашем домене, Эме, - пояснил он для девушки. Марейль осторожно прижал к груди наконец-то выпущенную из тисков суровым братом кисть и осмелился задать вопрос: - Всё равно я не понимаю, брат мой, почему она? Она же, надеюсь, не ведьма и не святая? - Нет – ни то, ни другое, Марейль. - Тогда ПОЧЕМУ? Он переводил взгляд с одного на другого. Эме надолго задумалась. - Я неуязвима, добрый эн Марейль, - наконец ответила Эме. – Меня нельзя ранить ни огнем, ни железом, ни камнем, ни когтем. Поэтому оборотень мне не страшен. «А вот я хотел бы придушить тебя собственными своими руками, наглая выскочка!» - пробормотал Марейль. Эме, однако, услышала его слова и улыбнулась виконту: - Ваш брат, эн Берар, собирается оказать мне неслыханную честь – умертвить меня собственноручно. Я весьма польщена. - Марейль, никогда не пререкайся с Эме. Возможно, она – наша последняя надежда на спасение. - Спасение? – фыркнул Марейль. – Какая-то грязная девчонка, вероятно, полоумная? Вам стоило бы собрать самых смелых охотников Велэ и начать облаву на зверя, а не искать таких странных, почти богохульных, способов справиться с ним. Здесь попахивает чернокнижием, богобоязненный брат мой! – закончил он колкостью. - Вы правы, мой благородный эн, - покорно склонила голову Эме. Марейль подбоченился, полагая, что девушка обращается к нему. Однако Эме послала виконту глазами лукавую улыбку и продолжала: - Вы избаловали брата – и боюсь, вашу оплошность уже ничем исправить нельзя. Даже его пожизненным покаянием в каком-нибудь королевском монастыре. Марейль немедленно вспылил: - Брат мой! Как она осмелилась?! - Ей дозволено это, Марейль. Я устал от твоих криков. Держи себя с достоинством, мальчишка, иначе тебя я выпорю и не посмотрю, что ты дворянин и тебе минули совершенные лета. Марейль был вынужден молча проглотить свой гнев и отныне удерживать его в себе. Эме насмешливо вздернула бровь и обратилась к виконту: - Поведайте мне о своей беде, благородный эн. Прошу вас войти в ограду. Виконт кивнул и, ведя в поводу свою лошадь, прошел под аркой широко распахнутых для него Эме ворот. Недовольный Марейль последовал за братом. Проходя через двор, Эме вызвала из дома молодую сильную женщину с засученными по локоть рукавами, и велела ей позаботиться о лошадях и задать им овса. Женщина, с любопытством косясь на братьев, забрала их коней, а Эме повела гостей в сад позади дома, где под большой липой стоял стол, окруженный врытыми в землю скамьями. Усадив братьев, девушка вынесла из дома свежий хлеб, сыр, молоко в чистом глиняном горшочке и кувшин легкого белого вина. Потом, скромно сев на самый край скамьи, она попросила рассказывать. - В моих владениях объявился оборотень. Помнишь, Эме, я говорил тебе о разорванных волками овцах, об убитых пастухах? - Да, мой добрый эн. Тогда крестьяне устраивали облавы на хищников, и всё утихало. Виконт кивнул: - Случалось, что по нескольку лет ничего не было слышно о нападениях на скот и людей, но в некоторые ночи внезапно… Эме внимательно слушала. Марейль, которому история была отлично известна, скучал и, чтобы развлечься, пил стакан за стаканом, слегка захмелел и посматривал на девушку нагло и враждебно. - Пока несчастья происходили лишь изредка, их можно было терпеть. Никто не подозревал до самого последнего времени, что к нам приходил оборотень, но он осмелел и стал показываться людям. Зверь напал на дровосеков, которые ночевали в лесу, и несколько из них, хотя и были чудовищно искалечены, выжили. Затем оборотень начал бродить вокруг деревень, при случае утаскивая то домашнюю скотину, а то и человека. Собаки боятся его, крестьяне тоже. После наступления темноты никто не выходит за порог. А как раз перед нашим отъездом (это то, что и подвигло меня обратиться к тебе, Эме) он ворвался в Торнар – это деревенька, которая находится не так уж далеко от Мондидье. Ночью перепуганные жители Торнара прибежали в замок, умоляя о защите. Они были в ужасе. Наутро я пошел посмотреть, что там случилось – и, Эме, все, кто не смог убежать, были убиты… растерзаны. После этой ночи я понял, что ты нужна в Альверньи. Пока, слава Богу, нападений больше не было, но кто знает, надолго ли он оставил нас в покое. Марейль хихикнул: - Вам, брат мой, при вашем примерном благочестии следовало бы надеяться и уповать на Божью помощь, а не на эту бабенку. Что же вы не обратились к Святой нашей Матери Церкви? Виконт взглядом приказал ему замолчать. Марейль снова захихикал и наклонил над стаканом кувшин с вином – но, увидев, что тот уже пуст, положил руки и голову на стол и задремал. Эме тихонько фыркнула. - Его слова, мой добрый эн, справедливы. Вы писали епископу? Виконт покачал головой и вздохнул. - Посланник епископа Тробарского, который должен был расследовать преступления оборотня и удостовериться, что это козни дьявольского отродья, а не дело рук людей, был убит по дороге в моё виконтство. - Оборотнем? - В том нет никаких сомнений. У посланника, когда его нашли, не доставало одной руки, головы и… в общем, от него мало что осталось. Говорю тебе, Бог покинул нас, и дьявол правит теперь в моих землях, - виконт закрыл лицо руками. Эме задумчиво потирала пальцы. - Если некому больше приняться за это, я, разумеется, отправлюсь с вами, хотя мне это и не по душе… - Боишься, девка? – прервал её раскатистым смехом проснувшийся на миг Марейль. - А вы, благородный эн, не побоялись бы сатанинского зверя? Марейль закусил губу и промолчал, потому что его брат, будто невзначай, положил ладонь на рукоять кинжала, висевшего у его пояса. В саду на минуту стало тихо. Эме разглаживала на коленях передник, виконт, по своей привычке, катал хлебные шарики, Марейль крошил на столешницу сыр. - Но отчего вы приехали лишь вдвоем, мой добрый эн? Где ваши слуги? – спросила Эме. - Мы покинули Альверньи тайно, и никто не знает, где мы. Я приказал объявить своим вассалам, что я и мой брат отправились на могилу Жеральда Чудотворца, чтобы помолиться там об избавлении нашего края от проклятия. - И вместо того, чтобы отправиться в Мевуайон, на запад, поехали в Гиро, на север? - Я решил, что ты нам поможешь вернее, чем заступничество святого Жеральда. Собирайся, мы едем домой немедленно. - Но, эн… - растерялась Эме. Виконт встал из-за стола. - Не говори, что слишком поздно выезжать, Эме. Мы не будем терять ни часа времени. Один Господь знает, что могло случиться в Велэ за наше отсутствие! Растолкав брата, виконт объявил ему, что они сейчас же уезжают, чему Марейль даже обрадовался, хотя ему и хотелось немного вздремнуть в тени под липами. Эме быстро собралась, и виконт сам приторочил её сумы к седлу смирной лошадки, на которой обычно ездила Эме, когда покидала поместье за какой-либо надобностью. Эме наскоро дала служанке кое-какие распоряжения и, пока изумленная женщина стояла, раскрыв рот и покачивая головой, все трое торопливо выехали со двора. |